journeys
Пешком
1 день
Звенигород. От Станции к городу
🌿 Если идти от станции Звенигород по направлению к центру, взгляд вдруг упирается в зелёную глубину деревьев — за ними скрыта усадьба Введенское.
Когда-то это было одно из изысканных подмосковных имений: классическая архитектура, мягкие линии, террасы, парк, словно вписанный в рельеф. Дом возвёл Николай Львов — архитектор-философ, собиратель народных песен, человек, для которого зодчество было продолжением природы. Позже во Введенском поселился граф Сергей Шереметев, тонкий знаток музыки, внук легендарной крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой.
Но, пожалуй, именно художница Мария Якунчикова сумела передать душу этого места. Здесь прошло её детство, и отсюда — из окна старого дома — она писала акварель, где в утреннем свете дрожат колонны, листвой шуршат аллеи.
Усадьба стоит на высоком берегу Москвы-реки. Вид отсюда — это сама подмосковная поэзия: перелески, заливные луга, лента воды и колокольни в дали. Сейчас это закрытая территория санатория, но если вы замедлите шаг и всмотритесь сквозь зелень — возможно, увидите тот же пейзаж, в который вслушивались Шереметев и Якунчикова.
Выставочный центр - Манеж
Манеж в Звенигороде — современное культурное пространство, объединяющее искусство, историю и комфорт. Он включает два зала: один для постоянной экспозиции, рассказывающей об истории города, и другой — для временных выставок, проводимых в сотрудничестве с Русским музеем.
Здесь прошли выставки, такие как «Вокруг Левитана» и «Преображённая природа», с произведениями известных художников, включая Айвазовского, Саврасова, Куинджи, Репина, Поленова, Коровина, Грабаря и Васнецова.
Также в манеже работают уютный кафетерий и магазин, где можно найти книги о Звенигороде, русской художественной культуре и оригинальные сувениры.
Манеж стал важной культурной точкой города, где искусство и история переплетаются с современными удобствами.
Малиновый овраг
Малиновый овраг в Звенигороде, когда-то носивший название Америка, — живописная тропа, ведущая через крутые холмы, где в жаркие дни всегда прохладно. Она выводит к холмистому Городку и Успенскому собору, создавая прекрасное место для прогулок на свежем воздухе.
На пути к вершине оврага можно увидеть дуб Чехова, под которым писатель любил отдыхать, а также дом-больницу, где он работал. Эти места вдохновляли Чехова на написание множества рассказов, сделав их неотъемлемой частью литературного наследия Звенигорода.
Городок и Успенский собор
Саввинский Монастырь
Саввинский скит
Дютьково
Дютьково — небольшая деревня среди звенигородских холмов, укрывшаяся в лощине над тихой речкой Сторожкой. Место уединённое, почти незаметное — и потому особенно любимое композиторами, ищущими не шум, а тишину.
С 1906 года здесь проводил весны, лета и осени Сергей Иванович Танеев — ученик и друг Чайковского, крупнейший мастер полифонии, человек, которого современники называли «музыкальной совестью Москвы».
«Хорошо у вас в Баден-Бадене, — писал он, — но и у нас в Дютькове недурно. Есть горы, и они тоже покрыты лесами и лугами. Прогулки превосходны».
В этом простом крестьянском доме, который до сих пор стоит на склоне, Сергей Иванович жил с няней Пелагеей Васильевной. Он вставал рано, работал строго по расписанию, гулял по холмам, купался, занимался с учениками. Здесь всё было скромно — и глубоко.
«Живу я в чистой избе, называемой дачей. Имею инструмент. Один день провожу, как другой, и прекрасно себя чувствую», — писал он.
Но это была не просто дача — это был дом тишины и труда. Здесь Танеев сочинял: увертюру к «Орестее», симфонию ре-минор, романсы, теоретические труды. Здесь он открыл бесплатный музыкальный класс, и его ученики решали контрапунктические задачи прямо на школьной доске. Именно в Дютькове его музыка обрела особую прозрачность и свет.
«В его сочинениях много воздуха и простора, они как акварели», — говорил Глазунов.
«Это лучший контрапунктист России», — добавлял Чайковский. «Широкообразованный человек, с которым о чём ни заговори — всё он знает», — говорил о нём Лев Толстой.
Танеев не просто отдыхал здесь — он творил, воспитывал, вдохновлял. Его мнение было решающим даже для юного Прокофьева:
«Он похвалил… но сказал: больно уж простовата гармония. Это меня задело — и начался бунт», — вспоминал композитор.
Он умер здесь, в Дютькове, в июне 1915 года. Деревенские жители искренне оплакивали его — доброго, скромного, вежливого, с прямым взглядом и кроткой речью.
Теперь, подходя к дому с мемориальной доской, где он жил, невозможно не ощутить, как звучит здесь невидимая музыка. А на «обрыве Танеева», где когда-то стояла деревянная скамья, до сих пор открывается вид, в котором будто растворён его контрапункт — ясный, свободный, русско-воздушный.
Если вы окажетесь в Дютькове — пройдитесь в тишине. Может быть, именно здесь, над речкой Сторожкой, вы впервые услышите, как звучит мысль, превращённая в музыку.